Он же Ревнитель. Один из апостолов фархерримов, занимается воспитанием мальчиков-подростков. Золотая кожа, курчавые медные волосы, жёлтые глаза, широченные плечи, огромный размах крыльев. Способен покрываться металлической бронёй и источать пламя.
В бытность смертным был соларионом из Авалии и предложил себя взамен десятка военнопленных, предназначенных в жертву в Легационите. Поскольку добровольная жертва всегда лучше, господ Паргорона подобный размен всегда устраивал. Однако участью Агипа стало не обычное жертвоприношение — его сочли пригодным для нового проекта Мазекресс. Той понравился рыцарь Солары. Он проклинал её, отбивался, даже вырвался и убил парочку шуков, пока его запихивали в саркофаг… и Матери это очень понравилось, так что Агипа она одарила особо.
Переродившись, он почти сразу вспомнил себя и пришёл в неистовство, оказавшись среди скверны и демонов, да ещё и став демоном сам. Дзимвелу не без труда удалось его успокоить, и буйный рыцарь ещё долго внушал ему опасения: вокруг него собрались фархерримы-бунтари. Те несколько особей, что сохранили наибольшую человечность. Остались внутри почти неизмененными и воспринимали себя не как демонов, а как людей, заключенных в клетки из демонической плоти.
Со временем, однако, Агип отчасти примирился с новым состоянием. Решив, что Солара окончательно от него отвернулась, он объявил носителями благодати самих фархерримов и начал строить на этой основе нечто вроде святого писания. Что-то, похожее на кодекс гохерримов, только со своими особенностями. Дети фархерримов к тому времени уже немного подросли и с охотой следовали за величественным рыцарем. Внушать пиетет бывший соларион умел, как никто. Дзимвел, у которого столь продуманной программы не нашлось, отнёсся к апостолу-идеологу с одобрением.
Все мы рождены в Тёмном мире. И только от нас зависит, будем ли мы вечно блуждать в потёмках или поднимемся вверх, воспарим над скверной нашего бытия. Мы лишены здесь света – но мы сами храним свой свет. Пламя наших душ. Мы – фархерримы. Осквернённые, но не сломленные. Мы зависим от чужих душ и чужой энергии, но сие суть топливо, чтобы поддерживать свет во тьме.
Некоторые считают Агипа безумцем, и, возможно, это оправданно. Бывший демоноборец, ставший демоном, пытается усидеть на двух стульях, и его фанатизм приобрёл причудливые формы, направленные на сохранение чистоты и духовной целостности своего нового народа. Он склонен к довольно жёстким методам воспитания, которые явно ближе к демоническому, а не смертному пониманию педагогики. По всей видимости, именно он завёл обычай развешивать кишки чужаков на деревьях вокруг урочища. Тем не менее, известно, что Ревнитель вёл тайные переговоры с вершительницей Кийталаной в малом зале «Соелу». Позднее, познакомившись с Астрид и увидев в действии её Ме, он счёл это знаком, что Солара не отворачивается от своих детей даже во Тьме, а значит, у фархерримов ещё есть шанс.
Упоминается, что Агип нашёл себе пару, женщину-фархеррима, близкую по духу. Возможно, это Кассакиджа, прозванная Игуменьей. Его сын — Друней Щербатый.