Барон-гхьетшедарий.
Человеческий облик: Улыбчивый молодой человек среднего телосложения, с тёмными, относительно коротко стрижеными волосами, которые вечно прилизаны. Чрезвычайно обходителен со всеми, особенно с дамами, которых сладкими речами часто заманивает в свой гарем, откуда они уже не выбираются. Одежду носит только соответствующую самой последней моде и только когда это совершенно необходимо — например, чтобы появиться в ослепительном виде перед очередной жертвой.
Истинный облик: Колонна жилистой, покрытой грубой кожей, плоти, напоминающей плотно свитые и слипшиеся воедино ветки дерева или лианы, стоящая на восьми волосатых паучьих лапах, которыми он пользуется и как руками. В разных местах на этой колонне растут огромные янтарно-жёлтые пузыри — своеобразные "плоды". Причём они именно что растут — начинаясь как маленькая капелька, вроде мозоли, со временем они вздуваются в огромный шар размером с человеческую голову, после чего отваливаются от тела и в других местах начинают расти новые. Скорость появления и созревания таких плодов зависит от настроения Инфраксиоса, кроме того, он может поднатужится, чтобы они росли быстрее.
Эти плоды отнюдь не простые — янтарная жидкость внутри них представляет собой сильный наркотик, и тот, кто её попробует — навеки попадает в зависимость. Поэтому рядом с гхьетшедарием постоянно крутится свита из зависимых слуг, рабов и гаремных девок, умоляющая одарить их очередной дозой, дерущихся за очередной упавший "плод" и ползающая в ногах, точнее в лапах барона, унижаясь перед ним и прославляя своего повелителя в надежде на благосклонность.
Наверху колонны (которая ростом чуть выше двух человеческих) асимметрично расположены смотрящие в разные стороны глаза — семь штук. Внизу же — между лапами — находится зубастая бесформенная пасть, которая может изрядно растягиваться.
Общая информация: Многие гхьетшедарии ставят обжорство на почётное место в своей жизни. Одни становятся гурманами, иные просто наедают великанские бока, а кто-то начинает извращаться в этой сфере, пожирая всякую гадость и мерзость для новизны ощущений.
Инфраксиос не таков. Он считает, что поглощение чего-либо — это настоящее искусство, и растрачивать весь его потенциал на самое примитивное применение — значит не уважать себя. Нет, если поглощать — то следует делать это грандиозно, так чтобы свершить нечто выдающееся! Поглощение для него — это целый мир, немыслимый спектр возможностей, единственное, во что он по настоящему влюблён. Помимо того что он сам неукоснительно исповедует такой взгляд на жизнь, он постоянно пытается распространить его на других, вечно неся свет "единственно верной истины" и "просвещая ничтожных касательно истинной картины мира", как он сам считает.
Именно в такой жизненной позиции лежат корни двух основных занятий барона:
Первое — это поглощение, но отнюдь не просто какой-то там еды! Нет, Инфраксиос тянет в себя или в своё владение знания, титулы, богатство, территории, предметы искусства, выдающихся мастеров или уникальных рабов, чужие мысли и чувства — всё на что он может наложить лапу, особенно — если это что-то эксклюзивное и необычное. Если где-то делят добычу — можно быть уверенным, Инфраксиос будет там. Если кто-то выдающийся захочет продать душу — этот барон будет сделает всё, чтобы заполучить её.
Всё, что гхьетшедарий сумел заполучить в своё владение он пользует с одной и только одной целью — чтобы заполучить ещё больше. Ничто, попавшее в его лапы больше не покидает его насовсем — даже если он временно даровал своё имущество кому-то, оно непременно вернётся к нему, и обязательно — неся с собой в несколько раз больше.
Второе любимое занятие барона — это создание монументов поглощению. Именно для этого он и использует свой гарем — соблазнив девушку, он со временем превращает её в капризное, до невозможности раскормленное создание, которое постоянно требует чего-нибудь ещё во всём. Золото, платья, еда — всё это наваливается на рабынь Инфраксиоса с немыслимым избытком, день и ночь он сам или его слуги уговаривают попробовать то или это, одеться в дорогие меха или изысканную парчу, попробовать одного наложника или другого (так как гаремные девки для барона — это прежде всего предмет искусства, он позволяет такое) — и так до тех пор пока чревоугодие, жадность и себялюбие не подавят последние крохи щедрости, доброты и просто здравого смысла, превратив девушку в очередной памятник стяжательству во всех смыслах.
Гаремные рабыни барона становятся немыслимо жирными, аляписто разукрашенными женщинами, которые одеты, или в случае когда одеть ничего уже не могут — на которых накинуты самые дорогие одеяния без малейшего намёка на вкус. При этом они считают себя первейшими красавицами, частично оттого что магия барона сохраняет им молодость — чтобы "памятник" не испортился от такой мелочи как длина человеческой жизни.
Особенное удовольствие Инфраксиосу доставляет развратить таким образом какую-либо особенно щедрую или чистую душу, показав всему миру, что поглощение одерживает триумф даже над такими воплощениями самопожертвования, а значит является единственно верным жизненным принципом.
Некоторые девушки впрочем не остаются в гареме навсегда - -как художники, разочаровавшиеся в своих ранних работах, выбрасывают их, так и Инфраксиос, если "произведение искусства" покажется барону устаревшим или в чем-то ущербным просто съедает его. Впрочем, если работа кажется ему удачной — он, наоборот, старается сохранить её, поддерживая жизнь колдовством, даже если рабыня уже растолстела настолько, что превзошла возможности человеческого тела.
Патрон, как нетрудно догадаться, Дибальда.
Предложен в рамках конкурса участником Зайцеухим Эльфом.